На фоне инфляции доллара и масштабных санкций против России эксперты стали более активно обсуждать возможные изменения в глобальной валютной системе. На место резервной валюты вместо доллара уже претендует китайский юань, точнее его цифровая версия.
ForkLog разобрался, насколько оправданны разговоры о «смерти» доллара и почему некоторые страны выступают за дедолларизацию своих резервов.
Как доллар стал резервной валютой
В 1944 году сорок четыре страны заключили Бреттон-Вудское соглашение. По его условиям стоимость каждой валюты страны-участника соглашения была привязана к доллару, а тот в свою очередь уже к золоту.
Доллар выбрали, потому что США уже тогда были главной экономикой планеты и обладали крупнейшим запасом золота. Кроме того, это была единственная на тот момент развитая страна, напрямую не задетая Второй Мировой войной.
Конец «золотому стандарту» доллара в 1971 году положил президент США Ричард Никсон. Официально — для борьбы со «спекулянтами». Реальная причина, по мнению экономистов, была в том, что к тому времени объем долларов в обороте из-за трат на войну во Вьетнаме и социальных программ слишком сильно вырос, и у Вашингтона просто не хватало золотых запасов для обеспечения валюты.
Решение Никсона оказалось историческим. В мире появилась возможность свободной конвертации одной валюты в другую, а их цены в большей степени стал определять открытый рынок.
Однако доллар до сих пор доминирует в качестве глобальной денежной единицы, в которой хранят свои резервы государства, организации и обычные люди, на основе которой работают международные финансы и торговля.
Что дает статус резервной валюты
Для Соединенных Штатов доминирование доллара среди резервных валют означает практически неограниченный спрос на него. Что, в свою очередь, позволяет США неограниченно наращивать государственный долг, за счет которого Вашингтон финансирует американскую экономику, начиная от федеральных программ и заканчивая повсеместным субсидированием муниципалитетов, обеспечивая экономический рост целой страны.
В 2011 году, уже после первой мощной волны «печатного станка», который включили после финансового кризиса 2007 года, национальный долг США составил $14,8 трлн. Но с того времени он вырос еще почти вдвое, до $29,1 трлн в 2021 году. Это более 120% ВВП страны, хотя рекомендованная норма значительно ниже.
При этом никакого дефолта, который десятилетиями предрекают «аналитики», в Соединенных Штатах не происходит: любой объем долга его власти способны покрыть за счет эмиссии валюты. В конце концов, в стабильность доллара просто верят, ведь на нем работает вся мировая экономика.
Влияние доллара на долговой рынок не ограничивается только Соединенными Штатами. Другие государства также часто привлекают средства через долларовые облигации, а в национальной валюте выпускают обязательства в основном для внутреннего рынка. По оценкам Банка международных расчетов (BIS), в 3-м квартале 2021 года общий объем долговых обязательств за пределами США превысил $13,4 трлн.
Очевидно, что исключительное положение США устраивает далеко не всех, и громкая критика этой системы началась еще во время действия Бреттон-Вудского соглашения. Так, в 60-х годах министр экономики Франции емко охарактеризовал феномен неограниченного госдолга США как «непомерную привилегию», и с тех пор этот термин прочно вошел в академические круги.
Угроза инфляции
Доллар уже более 80 лет остается главной резервной валютой. Но его история в этой роли не была столь гладкой.
В конце 70-х в США началась неконтролируемая инфляция. Ее уровень во многом отражает стабильность валюты и уверенность в ней. Повышение инфляции приводит к снижению привлекательности валюты.
В 1979 вследствие болезненных экономических реформ годовое значение инфляции достигло рекорда, превысив 13%. Затем ее уровень упал, но в отдельные годы мог расти. В итоге доля доллара в мировых резервах снизилась с 85% в 1977 году до примерно 45% в 1991 году.
Затем значимость доллара в мировых финансах снова стала расти — СССР рухнул, Соединенные Штаты стали абсолютным лидером, а миру предрекали «конец истории».
К 1999 году доля доллара в глобальных резервах выросла до более чем 70%, но затем случилось второе событие — появление евро. С того времени его доля падает: центральные банки активно диверсифицируют накопления.
Сегодня мировая валютная система уже достаточно разнообразна. Согласно отчету МВФ, к 2021 году доля доллара в глобальных резервах снизилась до 25-летнего минимума в 59%. Следом идет евро, доля которого колеблется в пределах 20%, затем — японская иена (5,6%) и британский фунт (4,8%).
И уже только за ними расположился китайский юань с долей в 2,8%. Несмотря на то, что Китай — вторая по размеру экономика в мире, ее валюту не воспринимают ни как эффективное средство накопления, ни как средство обмена (Китай — крупнейший экспортер в мире). По крайней мере, пока.
https://vimeo.com/654291317?embedded=true&source=video_title&owner=20552280
Изменение глобальной структуры резервных валют. Видео: Visual Capitalist
Юань — не главная причина пошатнувшейся уверенности в долларе, а страх перед ростом инфляции.
Весной 2020 года в ответ на пандемию власти США запустили крупнейшую в истории программу стимулирования. Всего за год ФРС добавил в оборот несколько триллионов долларов. В краткосрочной перспективе стимул сработал: вместо кризиса на фондовом рынке начался бурный рост, к этому тренду присоединился и рынок криптовалют.
Однако избыточная ликвидность наложилась на дефицит, вызванный пандемией, и привела к резкому повышению цен на товарном рынке. В тех же США рост цен на строительные материалы, в частности древесину, стал предметом мемов.
Подскочившие цены разогнали инфляцию доллара, и в феврале ее значение составило 7,9%. Это рекорд с 1982 года.
Как показала история, инфляция опасна для резервного статуса доллара, ведь она фактически «поедает» накопления. Инвесторы не раз высказывали опасения в развитии именно этого сценария. Пожалуй, громче всех от инвестиций в доллар (и фиат в целом) призывает отказаться Рэй Далио. А миллиардер Илон Маск в полуироничной манере рассказал, что из-за угрозы инфляции продолжит держать криптовалюты, и посоветовал вкладываться в «физические активы».
Финансист Стэнли Дракенмиллер также опасается, что долгосрочная стабильность доллара подорвана вследствие ошибок в регулировании экономики США. По его прогнозу, американская валюта перестанет быть резервной в течение следующих 15 лет.
«Я не могу найти ни одного периода в истории, когда денежная и фискальная политика была бы столь далека от экономических обстоятельств», — уверен он.
Парадоксально, но даже на фоне резкого скачка инфляции стоимость доллара относительно других валют не меняется. На это указывает знаменитый индекс DXY, который отражает соотношение доллара и корзины других валют (евро, японская иена, британский фунт и т.п.). Его значение, хотя и колебалось в течение последних 20 лет, к 2022 году вернулось на уровень конца 90-х. То есть, инфляция доллара ускорилась, но то же произошло и с другими основными валютами.
Так или иначе, но в последний месяц к инфляции прибавился и другой риск — политический.
Дедолларизация как ответ на санкции
24 февраля Россия вторглась в Украину. После этого более 40 развитых стран ввели различные экономические санкции с целью остановить агрессию Кремля.
Одной из самых масштабных мер, как рассказывал ForkLog, стала заморозка международных резервов Банка России.
https://forklog.com/kakuyu-rol-igrayut-kriptovalyuty-v-usloviyah-valyutnyh-ogranichenij-v-rossii/
Российский ЦБ хранит значительную часть государственных накоплений в резервной валюте — долларе. Регулятор объяснил, что это обычная практика, которая позволяет подготовиться к возможным финансовым кризисам:
«В тяжелых ситуациях они (резервы — прим.) обеспечивают выплату валютного долга, критический импорт, стабилизируют валютный рынок. Хранить резервы внутри страны или потратить их внутри страны — это все равно что не иметь никаких резервов, вообще никакой защиты от внешних кризисов».
Эти средства хранились в западных банках, и именно их заморозили власти Запада в качестве ответа на вторжение — всего около $300 млрд, примерно половина всех госрезервов РФ.
Из-за этого российские власти лишились возможности стандартными методами влиять на курс рубля, который начал стремительно падать. Появилась угроза гиперинфляции, которую удалось остановить только благодаря беспрецедентным ограничениям на оборот иностранной валюты внутри России.
Кроме того, российское государство может лишиться возможности рассчитываться по валютным долговым обязательствам с замороженных счетов, из-за чего ему грозит дефолт.
Подобные меры применили впервые, но эксперты заговорили о превращении доллара в оружие. Для властей других стран, особенно тех, кто недружелюбно настроен по отношению к США или к кому-то из их союзников, это может быть сигналом к тому, что использование доллара для них больше не безопасно. Более того, среди ближайших союзников Соединенных Штатов — эмитенты других резервных валют, такие как Великобритания, Япония или Австралия.
Очевидный шаг для государств, которые ощущают для себя политический риск — снизить долю доллара и «союзных» валют в своих резервах в пользу другого актива. Например, валюту второй экономики мира и политического оппонента США — Китай.
В первую очередь это касается торговых партнеров Поднебесной. Еще в 2019 году Венесуэла, экономика которой оказалась разрушена в результате узурпации власти президентом Мадуро и санкций США, предложила властям Китая оплачивать юанем поставки своей нефти. Эту идею так и не реализовали.
Большего успеха добилась Россия. В последние годы Кремль, преследуя политические цели, последовательно наращивает объем торговли с Китаем. Поставляют из России в КНР в основном сырье — нефть, газ и уголь, а импортируют технологические продукты. Еще зимой этого года в правительстве РФ сообщали о планах увеличить ежегодный торговый оборот с Китаем до $200 млрд к 2024 году.
Эти страны не только больше торгуют между собой, но и все чаще рассчитываются в собственных валютах. Как сообщил торгпред России в Китае Алексей Дахновский, доля расчетов в рублях и юанях между Россией и Китаем за последние шесть лет выросла с 1% до более чем 10%.
На Западе гораздо большее беспокойство вызвали слухи о том, что традиционный союзник США на Ближнем Востоке, Саудовская Аравия, ведет переговоры с Китаем о продаже части нефтяного экспорта в КНР за юани.
Явлению, когда крупные экспортеры нефти торгуют с Китаем не за доллары, назвали «бензиноюань» (“Petroyuan”). Вряд ли этот тренд прекратится: еще в 2017 году КНР стала главным импортером нефти, обойдя Соединенные Штаты, и ее потребности в топливе растут.
В качестве ответа на западные санкции Кремль стремится избавиться от доллара и в торговле с другими странами. От Евросоюза он требует платить за газ рублями, а Индии предлагает торговать в национальных валютах так же, как и с Китаем.
Роль цифрового юаня
Уход от доллара и евро во внешней торговле для России и любой другой страны — способ снизить зависимость от иностранной валюты и ее долю в международных резервах. Однако использование различных валют несет в себе дополнительные сложности.
С одной стороны, это риск падения стоимости накоплений вследствие снижения курса, а валюты большинства развивающихся стран — слабые. С другой стороны, это более сложная «логистика» денежных операций, ведь глобальная финансовая система настроена на торговлю преимущественно в американской валюте.
Именно здесь Китай способен предложить технологическое преимущество с помощью цифрового юаня (e-CNY, DCEP). Тем более, что это крупнейший в мире экспортер, поставляющий продукцию почти во все страны: в 2020 году объем экспорта товаров и услуг из Поднебесной превысил $2,3 трлн.
Цифровые валюты — не просто фиат в электронной форме. Это программируемый актив, функции и доступность которого государство может гибко регулировать. Кроме того, цифровая валюта представляет гораздо больше возможностей с точки зрения отслеживания.
https://forklog.com/kriptofashizm-v-dejstvii-kak-vnedrenie-tsifrovyh-valyut-tsentrobankov-povliyaet-na-ekonomicheskie-svobody/
С точки зрения пользователей важно, чтобы переводы были дешевыми и быстрыми. В существующей финансовой инфраструктуре это практически невозможно, так как при каждом переводе задействовано большое количество посредников. Иными словами, международные переводы требуют высоких транзакционных издержек.
Кроме того, глобальную банковскую инфраструктуру представляют такие организации как SWIFT или BIS, которые также находятся в западных юрисдикциях. Для китайской DCEP, согласно ее white paper, не обязательно открывать счет в банке.
В то же время авторы документа признают, что применять e-CNY в международной торговле будет сложно, и этот актив предназначен прежде всего для внутреннего использования. Однако на деле китайские власти все же тестируют трансграничные платежи с цифровым юанем. Об одном из таких экспериментов с участием Гонконга стало известно весной 2021 года. Спустя несколько месяцев стартовал его новый этап.
Кроме того, есть свидетельства того, что Китай начнет использовать e-CNY в масштабном проекте «Один пояс, один путь», который предполагает инвестиции КНР в инфраструктуру стран Евразии и Африки.
Китай редко указывает на планы сделать юань новой резервной валютой. В последний раз об этом открыто заявил осенью 2021 года Народный банк Китая (аналог ЦБ). Там подчеркнули, что право на выпуск цифровых валют станет «полем битвы между государствами», и Китай должен победить благодаря тому, что выпустит свою CBDC первым.
Разработка цифрового доллара
Именно описанного выше сценария опасаются в Соединенных Штатах, поэтому некоторые представители власти называют цифровой юань не иначе как угрозой национальной безопасности.
С этим тезисом согласны и эксперты. По прогнозу финтех-консультанта Ричарда Туррина, Китай воспользуется статусом главного экспортера и постарается заместить доллар на DCEP в международной торговле:
«Если говорить о перспективе следующих 5-10 лет, то да, цифровой юань может играть существенную роль в сокращении доли доллара в международной торговле», — уверен он.
В то время как Китай разрабатывает цифровой юань с 2014 года, в США работу по созданию своей CBDC начали относительно недавно. Лишь в феврале этого года Массачусетский технологический институт (MIT) совместно с ФРС выпустили white paper и исходный код цифрового доллара.
Постепенно важность этого проекта начинают понимать и в Белом Доме: в начале марта Джо Байден поручил федеральным агентствам усилить работу по регулированию криптовалют, а также оценить необходимость выпуска цифрового доллара.
CBDC поможет Соединенным Штатам сохранить резервный статус доллара, уверены в Bank of America. Там спрогнозировали, что e-USD появится в промежутке между 2025 и 2030 годами.
Фактор стабильности
Китайская экономика велика, а выпуск CBDC может дать серьезное технологическое преимущество. Но это не все, что необходимо юаню для достижения статуса резервной валюты.
Ключевой критерий — доверие мирового сообщества к экономике Китая, состояние и перспективы которой обеспечивают привлекательность валюты. Китайская экономика демонстрировала быстрые темпы роста на протяжении десятилетий, но многие эксперты прогнозируют серьезный кризис в КНР, вызванный накопленными проблемами.
Экономику Китая, в основе которой лежит промышленный сектор, отличает крайне высокая закредитованность. Оценки национального долга разнятся, но, только по некоторым данным, в 2020 году он превысил 330% ВВП Китая. Основную его часть составляют не государственные, а корпоративные долги. Впрочем, с учетом китайского авторитаризма черту между бизнесом и государством провести сложно.
Опасения также связаны с непрозрачностью китайской экономики. Эксперты полагают, что власти скрывают реальный масштаб задолженности — в частности, муниципальный долг, объем которого достиг почти половины ВВП страны. Значительным источником долга являются крупные инфраструктурные проекты, такие как высокоскоростная железная дорога.
Экстенсивное, необоснованно быстрое развитие привело к появлению в Китае пустых «городов-призраков» с миллионами домов. А следствием высокой закредитованности стало фактическое банкротство Evergrande, крупнейшего застройщика Китая, активы которого еще в 2020 году оценивали в более чем $300 млрд. Это далеко не единственная компания, которая может рухнуть под весом своего долга.
Китай исчерпал еще одно экономическое преимущество — большое число жителей, которые готовы работать за низкую зарплату. Средний уровень доходов китайцев в 2019 году был выше, чем у всех других стран БРИКС, кроме России. Население Китая — одно из самых быстро стареющих в мире, а рождаемость в 2021 году достигла минимума за последние 60 лет. Производительность труда в КНР растет медленнее экономики и остается на низком уровне.
Все это проблемы, которые негативно влияют на долгосрочные перспективы Китая, следовательно, и юаня. К сожалению для КНР, время и история говорят в пользу США: их экономика успешно преодолевает кризисы и остается главной на протяжении более 100 лет.
Несовершенство цифровых валют
Хотя цифровая валюта является шагом вперед по сравнению с современными деньгами, у обеих систем есть одно общее свойство — централизация. CBDC это все те же деньги, которые выпускает и контролирует единый государственный орган — центральный банк.
Альтернатива есть — криптовалюты, а именно биткоин. Это частные деньги, которые не принадлежат какой-то одной организации. Еще несколько лет назад ценность биткоина признавали только маргиналы. Сейчас это привлекательный актив, который все глубже проникает в финансовую систему.
А в 2021 году Сальвадор стал первым государством, которое не просто легализовало биткоин, но и начало хранить в нем свои резервы.
https://forklog.com/hudshij-koshmar-satoshi-ili-finansovaya-revolyutsiya-chem-obernetsya-legalizatsiya-bitkoina-v-salvadore/
Это маленький, но все-таки шаг к тому, что биткоин и дальше будет распространяться в качестве резервного актива. В том числе, среди государств, как прогнозируют аналитики крупной инвесткомпании VanEck.
В финансовой сфере биткоин уже давно стал альтернативой доллару и другим валютам: по меткому выражению Майка Новограца — страховкой от неэффективных действий властей. Не исключено, что в будущем это качество позволит биткоину разрушить гегемонию фиатных валют — неважно, цифровых или нет.
